"Птица" или "Подлунный"?

Георгий Кузема

Наступило лето и снова тянет меня в Ергаки. В памяти возникают картины вековой тайги и величественных скал, бурных ручьев и цветущих полян. О том, как безымянный пик высотой 2265 м. стал называться Звездным, я писал. Сегодня мои воспоминания коснутся его западного соседа - гордого, островерхого пика высотой 2235 м.

В июле 1968 года к нам из Ленинграда приехала Галя - сродная сестра моей жены Иры, чтобы погостить и посмотреть красоты Сибири, о которых мы ей много писали. Пожили мы недельку в "Перушке". Погуляли по заповеднику. Потом Ира, я, Галя и пятилетний сын Женя поехали на озере Тагарское. Недалеко от пионерского лагеря, метрах в ста от воды на ровной полянке под сосной мы поставили палатку и устроили кострище. Загорали, гуляли, собирали грибы и плескались в теплой целебной воде сколько хотелось. По вечерам любовались волшебными закатами и спали часов по десять. Моя бродячая натура не выдержала такого отдыха больше пяти дней, и мы покинули уютную полянку. Ира с Женей поехали в Красноярск. А я решил показать Гале Ергаки и заодно еще раз осмотреть западную стену могучей вершины, которая не давала мне покоя с 1960 года. Поехали налегке: котелок, топорик, спальные мешки и немного продуктов.

Для первой ночевки выбрали избу на ручье Тушканчик. Это была небольшая крепкая изба с печкой, срубленная сборщиками кедровых орехов примерно в трех километрах от тракта.

На другое утро, пройдя мимо озера Большого (Светлого), дошли до пастушьей хижины на ручье Луговом, оставили вещи и, обойдя по левому берегу Золотарное озеро, взошли на вершину с триангуляционным знаком (теперь ее, кажется, зовут Динозавр). Кстати, и ручей Золотарный и озеро Золотарное были названы так в связи с большим количеством росшего тогда в Ергаках золотого корня.

Утром третьего дня пошли на красивый пик, возвышающийся над северным краем озера Большого. Погода была прекрасная, и мы к середине дня поднялись к скальным стенам. Галя осталась на травянистой полке, а я решил посмотреть, что там выше. Привязал галоши и, поднявшись по хорошим "катушкам" метров 50, увидел справа крутую стенку, а в ней "окно в Европу" (так мы называли проемы в скалах). Когда пролез через "окно", встал на узкую полочку и, пройдя метров 15, обнаружил ведущую прямо к вершине вертикальную трещину, похожую на "Баламуты" (на Четвертом Столбе). Техника прохождения таких участков была знакома, и вот я на вершине.

Открылась волнующая панорама. Возникло ощущение полета над царством гор. Я достал из кармана свою старенькую "Смену" и сделал несколько снимков на обращаемую плёнку. Интересно было видеть внизу глубокие ущелья, кары и озера, которые мы посещали в 1960 году. А казавшийся нам тогда огромным, нависающий над "Мечтой" "Параболический гиперболоид" ("Парабола"), отсюда едва различался.

Долго изучал стену пика, возвышавшегося на востоке. Понял, что подъем по западной стене "в лоб" мне не по зубам, что логичнее комбинированный маршрут: зигзаг по правой части стены, подъем по крутому ребру, а затем влево по вершинному гребню.

Спустившись со скалы на землю, стал снимать галоши и увидел в песке кусочек зеленоватого стекла. Думаю - как это здесь оказалось стекло? Разгреб песок, вижу - донышко бутылки. Откопал всю и обнаружил в ней две свернутые трубочками бумажки. Вытряхнул их, развернул и прочитал, что до нас к этому месту поднимались в 1953 году красноярские художники, а в 1966 году группа Виктора Пономарева. Искренне посочувствовал им, что совсем немного не дошли до цели.

С художниками дружил и часто ходил с ними на Столбы неутомимый скалолаз и задорный юморист Геннадий Дмитриев - наш гид по первому походу в Ергаки. Из его рассказов сложилось впечатление, что прохождение трудных лазов не привлекало наших живописцев. Вот, если бы в 1953 году Гена был с ними, то он бы точно взошел на "Пик Валентины" (так предлагал назвать эту вершину Тойво Ряннель).

Виктора Пономарева и его жену Нину я знал хорошо. В начале шестидесятых годов они жили со мной в доме на ул. Юности, 3-А. Вспоминаю, как я таскал по Караульной пещере тяжеленный аккумулятор, помогая ему снимать первый фильм о пещерах. В 1962 году в альплагере "Варзоб" я ходил с Ниной в одной связке. Не сомневаюсь, что если бы не скверная погода, группа Пономарева покорила бы "Пирамиду" (так называл ее Виктор).

Обе записки я привез в Красноярск. Пошел к Рудольфу Руйге в мастерскую. "Крустиныч" с интересом прочитал их, показал свои картины, посвященные Ергакам, и мы с удовольствием окунулись в воспоминания. Пономаревы к тому времени из нашего дома уехали. При редких встречах говорили о больших горах и про Ергаки уже не вспоминали.

Солнце клонилось к закату. Нужно было возвращаться на бивак. Записку не оставили, так как ни бумаги, ни карандаша у нас не оказалось. О присвоении покоренной вершине названия как-то и не думалось. За плечами были Столбы и большие горы. Восхождение на пик казалось простым и не заслуживающим особого внимания.

Пока спускались по отрогу вниз, совсем стемнело. Над гладью озера взошла полная луна. Мы попали в сказку: вокруг тишина и могучие кедры, впереди лунная дорога, а позади в лунном свете два космических стража - Подлунный и Звездный, охраняющие покой волшебного царства.

Думаю, что ни Ряннель, ни Пономарев, ни романтики прошлых, нынешних и будущих лет не стали бы возражать против этих имен.

Сознавал, что ночной снимок будет плохим, но не удержался и сделал с руки один кадр.

К хижине пришли поздно. Чай, конечно, сварили, поужинали и заснули, как убитые.

На другой день собрали пожитки и двинулись в "Каменный город". Но об этом как-нибудь в другой раз.

27.06.2012.

Использование материалов сайта разрешено только при согласии авторов материалов.
Обязательным условием является указание активной ссылки на использованный материал

веб-лаборатория компании MaxSoft 1999-2002 ©