1900 г. Взорваны скалы в Моховом
Под названием "Кызямы" у красноярцев и базайцев известна была группа камней в долине живописной речки Моховой, всего в одном километре от ее слияния с речкой Базаихой. Камни лежали в самом ложе речки. Теперь их уже нет, они взорваны. Их части, обтесанные под определенную нужную в строительстве форму, вывезли из Моховского ущелья, а на их месте остался лишь мелкий щебень, да и тот постепенно исчезает, выносимый водами речки. <...> Подрядчиком по поставке камня с Моховой оказался Сазонт Васильевич Телегин, приехавший к этому времени из Енисейска. Мы не имеем точных дат начала и конца работ на "Кызямах", о количестве вывезенного камня, об условиях труда. Знаем кое-что от старожилов и судим о разработках камня, просматривая старые фотографии и изданные по ним открытки различных издательств, начиная с 1902 года более или менее регулярно продаваемых в Красноярске и по станциям железных дорог на восток и на запад от города. Сначала на открытках печатались в названии «Кызямы», позднее «Кизямы», а еще позднее это уже мало понятное название просто выпало и заменилось названием «каменоломня». Название утрачивалось вместе с уходящими в вечность людьми и разрушением камней.
На одной из открыток (Изд. книж., магаз. М.И.Григоровской в Красноярске) наверху одного из Кызямских камней у тагана будущего костра сидит сам подрядчик Телегин, бородатый, полный человек в теплом пальто и картузе с кокардой, которая говорит о его в то же время и государственной должности как подрядчика. Рядом объемистая плетеная корзинка со снедью. Ближе к фотоаппарату какой-то чиновник с большой кокардой на фуражке, с накинутой на плечи кавказской буркой, видимо инженер. Справа от подрядчика стоит в пиджаке и без головного убора каменотес (итальянец?). Правее его - крестьянин в однорядке и шапке, он с топором в руке и, видимо, собрался нарубить для костра дров. У подножья камня фигура человека с усами в полушубке и белой папахе. Это, несомненно, какая-то административная единица на месте. Странным может показаться присутствие итальянца в условиях такого уголка, каким была речка Моховая в то время. Таежное захолустье. Однако ларчик открывался просто. Несмотря на большое разнообразие горных пород в окрестностях Красноярска они в то же время не были эксплуатируемы красноярцами; их только начинали осваивать как массу, а придавать камню ту или иную нужную форму вовсе не умели. Выручали заезжие итальянцы, хорошо зарабатывавшие на огранке и шлифовке камня. Их постоянно можно было видеть вблизи домика на горе против кладбища, где они отбивали для надгробий плиты из известняка, песчаника, а позже из гранита, сиенита и мрамора. Позднее один из них Джузеппе Редельфи, звавшийся по-русски почему-то Иосифом Антоновичем, имел свою мастерскую надгробий и железных решеток в городе. Он же участвовал в поставке камня и для железной дороги. К ним-то и обратились строители железной дороги. По существу это были учителя, а уже после них появились свои каменотесы: Мухины, Шахматовы, Воротниковы и др. Да и добывавшийся до этого камень торгашинский бутовый песчаник чуть ли не целиком шел на выкладку фундаментов домов, а известняк (дикарь) слабо расколотый шел на обжиг для извести. Вот почему и здесь на Моховой появился итальянец. <...> Позднее все большие камни были взорваны и вывезены, а осколки и куски были сложены в штабеля, которые долго еще лежали там и сям в долине Моховой на месте бывших "Кызям". Они постепенно распадались из этих штабелей, но никто их долго не подбирал. Наконец в одну из зим их вывезли и на месте бывших "Кызям" осталось пустое место, как всегда после всяких вмешательств человека в природу, заросшее всякой сорной растительностью.
Впоследствии с заготовками камня по Моховой перешли к подножью Такмака. Рвали, камни, отдельно лежащие на такмаковском склоне. Так однажды Мухин и Рудковский, заложив полпуда пороха, взорвали один камень с юго-восточной стороны Такмака у его подножья. Рвали камни и в других местах. Если подниматься Семеновым ложком с севера от Базаихи в седло между большим и малым Такмаками, то у вершины лежит раздвоенный камень. Это тоже результат какой-то старой попытки взрыва. Если сопоставить освоение столбов с освоением «Кызям», то мы вправе задать и такой вопрос: кто первый открыл "Кызямы" для нашего местного туризма? Но ответа, видимо, не будет. Скупая история не дает нам его имени. Просматривая фотодокументацию по изданным и неиздаваемым снимкам "Кызям", расположив их в хронологическом порядке их состояния (но не по годам издательства), мы как бы присутствуем на их постепенном исчезновении, длившемся с перерывами шестьдесят лет. К сожалению, в то время, видимо, некому было вступиться за красивые камни, и они исчезли с лица земли. После долгого перерыва, в 1957 году в этих же местах по Моховой вновь начались разработки камня для вновь строящегося моста через Енисей. Строители нового моста решили использовать окружение города в качестве базы каменного сырья и их взоры, прежде всего, устремились в долину речки Моховой. После долгих перипетий с начальством государственного заповедника "Столбы", в ведение которого входит эта речка и дойдя в ходатайствах обеих сторон до центральных санкций, дело повернулось в пользу строителей. Им было разрешено использовать недра в основании подошвы Ермаковского хребта, где когда-то уже были каменные карьеры. И вот при помощи современной техники от врубовой машины до пневматики идет заготовка камня, которая будет продолжаться не один год.
Источник: А.Яворский. Кызямы Все материалы по теме: |
|
Facebook Instagram Вконтакте | Использование материалов сайта разрешено только при согласии авторов материалов. |